просто заткнись и молчи
lastwingedthing. built for falling
печальное, но оптимистичное au с брэдом и рэем в роли универсальных солдат и прочей околокосмической (хотя и не слишком) шнягой.
окей, я бы с таким описание тоже не стала читать (стоп. а я поэтому и не читала до недавнего времени).
о том, что войны рано или поздно заканчиваются и нужно учиться жить дальше.
Слишком жарко. Рэй просыпается весь взмокший, посреди клубка перекрутившихся смятых простыней. Даже сквозь одеяло, которым он завесил окно, в комнату просачивается тревожный багровый свет; близится полдень, неотвратимый и оглушающе жаркий. В этом тесном лабиринте домов и улиц нет ни надежды на прохладу, ни ветерка.
Снаружи доносится обычный дневной шум - ребятня гоняет мяч на обочине, голоса, резкий рёв двигателей и монотонный гул работающих машин - но здесь, в его комнате, всё словно застыло. Слишком тихо. Не двигаются даже лопасти вентилятора.
Рэй переворачивается на спину и чертыхается вслух. Электричества нет третий раз за месяц. Его домовладелица, прижимистая хитрая карга, клялась и божилась, что это барахлит её старенький генератор, но Рэй был почти уверен, что она просто приторговывает излишком энергии налево, выгодно сливая её по высоковольтке через залив и в город. В конце концов, сейчас лето - уж не дай боже богатеньким горожанам испытать хоть малейший дискомфорт.
Он раздумывает не поспать ли ему ещё, но в такое пекло бесполезно даже пытаться. Лучше уж отработать пару лишних часов в магазине, срубить немного бабла и может быть хоть немного приблизить мечту о новой квартире в месте, где домовладельцы действительно предоставляют квартирантам то, за что они платят.
Рэй скептически хмыкает. Да кого он обманывает? Как будто кто-то ещё согласится сдавать комнату такому как он. Он качает головой, удивляясь самому себе, и выбирается из постели, натягивая одежду.
В это время дня общественные бани почти пусты, в зале никого кроме пары-тройки пожилых дам, купающих детей. Рэй платит за десять минут душа и, закрыв глаза и откинув голову назад, наслаждается, подставляясь под упругие тепловатые струи. Слабое утешение, но он рад и этому.
На завтрак - с которым он располагается на лавочке в тени здания - банка отвратительно тёплой содовой и пара сигарет. Рэй курит не торопясь, наблюдая как с площадки Порт Маунтин в полумиле отсюда стартуют маленькие челноки и, изредка, межгалактические шатлы. Здесь, в их дыре, едкий привкус сгоревшего топлива навеки въедается в горло.
*
Уолт, разумеется, уже в магазине. Уолт работает у них в дневные смены и он из тех славных парней, что очаровательно улыбаются маленьким детям и их пожилым бабулям, и не перестают быть спокойными и вежливыми не зависимо от того, насколько раздражающе безмозглым оказывается клиент. Да, тут ему нет равных. И более того, он делает всё это потому что это нравится ему самому. Уолт говорит, это поднимает ему настроение.
Впрочем, тот факт, что он ежедневно снимает с деревьев котят, спасает щенков и, наверное, выпускает из задницы радугу, не мешает ему наградить вошедшего Рэя наигранно шокированным взглядом:
- Что такое, город в огне, а я не в курсе? Ты начал ходить во сне, Рэй? Что-то определённо случилось - ещё нет и полудня, а ты уже здесь.
Рэй корчит ему рожу:
- О, иди в задницу, Уолт! Не всем дано подниматься с рассветом и бодро щебетать целый день как бурундук на батарейках. – Он оглядывает магазин. – А Брэд тут? Я надеялся, что мы возьмёмся наконец за тот шикарный скайбайк.
- Нет, Рэй. Он уехал с Поуком, вернётся часа через два, не раньше. – Улыбка Уолта становится самодовольной. – Но я непременно передам ему, что ты скучал.
Рэй бросает на него сердитый взгляд исподлобья.
- Ладно, чувак. А запчасти для фотоэлементов нам ещё не подвезли?
Уолт тыкает большим пальцем себе за плечо, на лестницу, ведущую в подсобку. Рэй понимает намек и тут же исчезает в указанном направлении.
Эти фотоэлементы из дешёвых, так что у Рэя не возникает особых проблем со сборкой, за час он управляется с парой. Много на них, конечно, не заработаешь, но какие-никакие деньги, да и воздух в подвале куда прохладнее, чем снаружи. Немного погодя Рэй включает радио и даже подпевает, старательно игнорируя ноты и мелодию.
Когда он решает, что припев необходимо затянуть душераздирающим фальцетом, Уолт не выдерживает и кричит, приоткрыв дверь, что Рэй пугает клиентов. Рэй расплывается в улыбке и начинает петь громче.
*
Около трёх дня он, наконец, поднимается из-за стола, с удовлетворением оглядывая плоды своих трудов – почти десять штук, все собраны и протестированы. О да, он хорош.
Продолжая мурлыкать себе под нос Рэй поднимается обратно в торговый зал, игнорируя взгляд, которым его награждает Уолт. Магазин всё равно пуст - только Уолт за стойкой, выцветшие плакаты на стене, да груда хлама, ждущего починки.
Ну или почти пуст. Рэй резко поворачивается на пятках, уловив знакомый ровный гул на грани слышимости.
В углу зала, задумчиво изучая микроволновую печь, которую Рэй безуспешно пытается привести в порядок ещё с прошлой недели, возвышается Брэд. Молча, неподвижно и старательно изображая статую.
Ну а, поскольку он был колбертом, выходило у него просто отлично.
- Уверен, эту хреновину невозможно починить исключительно потому что на десятой минуте тех тошнотворных воплей, которые ты самонадеянно называешь пением, несчастное устройство предпочло тихо покончить с собой. - Сообщает Брэд вместо приветствия. Засранец даже не потрудился обернуться! Сегодня на нём только тонкая майка без рукавов, вся в пятнах машинного масла, и взгляд Рэя сам собой падает на не прикрытые тканью широкие плечи.
Он поспешно отводит взгляд, и ухмыляется.
- Ну или она увидела твою рожу.
- Моё лицо, Рэй, спроектировано на основе научных исследований и рассчитано на оказание максимального эстетического воздействия. - Спокойно и насмешливо заявляет в ответ на это Брэд.
- Нет-нет-нет, это ты говоришь о моём привлекательном лице. А твоё было спроектировано для увеличения числа гражданских, готовых наложить в штаны при одном твоём виде… - Брэд открывает рот, и Рэй торопливо продолжает, прежде, чем тот успевает вставить слово. - И если ты ещё раз напомнишь, что случилось с выпуском моей модели, клянусь, я разобью твоё язвительное эстетически безупречное еблище!
- Если сможешь дотянуться. - Фыркает Брэд, наконец оборачиваясь. Ага, Рэй так знал! Засранец всё-таки улыбается.
От прилавка доносится тяжёлый вздох Уолта:
- Ну а теперь, если вы закончили разгонять посетителей, - Рэй немного виновато оглядывается и видит спешащего к дверям мужчину, вжимающего голову в плечи с видом глубокого отвращения. - Не могли бы вы двое продолжить общаться снаружи, пока будете чинить свой байк?
- О, Уолт, но тогда ты будешь скучать по мне! Как сможешь ты протянуть этот безотрадный и бесконечно тоскливый рабочий день без счастья созерцания моего лица? - Он подбирается поближе к Уолту и по-свойски приобнимает за плечо.
Уолт хохочет:
- Думаю, я как-нибудь переживу. Проваливай, Персон.
Рэй пожимает плечами:
- Ну смотри, чувак. Слушай, не хочешь чего-нибудь на ланч? Потому что я просто умираю с голоду!
- Ну да, это потому что ланч был три часа назад, Рэй. Нет, я пока нормально, спасибо.
Рэй поднимает вопросительный взгляд на Брэда:
- А ты?
Но Брэд не смотрит на него. На его лице больше нет улыбки, он уставился на закрывшуюся за покупателем дверь.
- Ебаные гражданские. - Цедит он сквозь зубы. Его руки в карманах, плечи напряжённо подняты.
Рэй закусывает губу, глядя на него.
- Послушай, они ведь знают кто мы ещё до того как заходят внутрь. Да насрать на них! Если они не хотят видеть дальше...
- Твоей кривозубой морды? - Вставляет Уолт.
Рэй хохочет, запрокинув голову, и даже Брэд слегка улыбается.
Отсмеявшись, Рэй пихает Колберта в спину.
- Ну всё, мой гипертрофированный нежный цветок, хватит распускать нюни, у нас ещё полно работы.
Они выходят из дверей магазина, окунаясь в раскалённое пекло.
*
Они берут ланч в забегаловке на углу - сендвичи, щедро начинённые луком и жёстким жилистым мясом. Снаружи по-прежнему оглушающе жарко, воздух душный и спёртый. В такие дни остаётся только молить о дожде.
На обратном пути они проходят мимо одного из людей Фика, бездвижной статуей замершего на углу улицы. На ней костюм-тройка, и у Рэя едва не приключается тепловой удар от одного только взгляда на неё. Он не может понять, как можно это выносить, с другой стороны, уж у неё-то, наверное, климат-контроль встроен прямо в одежду. У Фика всегда всё самое лучшее, и это касается как людей, так и их снаряжения.
Когда они равняются с ней, она улыбается Рэю отработанно дружелюбной улыбкой, но в следующую секунду её взгляд падает на идущего рядом с ним Брэда. Улыбка становится натянутой, холодной.
Конечно она узнала его. Да и кто в этом мире не узнал бы. Каждому случалось видеть это лицо прежде.
Рэй не может удержаться и украдкой бросает взгляд на Брэда. На скулах того играют желваки, но это единственное, чем он выдаёт, что заметил произошедшее.
Когда они наконец принимаются за скайбайк, уже начинает темнеть. Уолт ушёл, и его место занял Ппоук. В противоположность неиссякаемому дружелюбию Уолта в Поуке ютится чёртова уйма сарказма, но рРэю он нравится. И потом, лучше уж здесь будет он, чем кто-то ещё. Рэй никогда не был компанейским парнем, а Брэд… ну, на то он и Брэд.
К тому же, Поук не имел ничего против музыки на рабочем месте. Рэй включает радио и останавливается на сопливейшей из романтических песенок, которую только удаётся найти, он напевает себе под нос, пока Брэд не сдаётся и не начинает подпевать следом. Они исполняют дуэтом - завывая и паясничая - следующие три песни. Рэй улыбается не переставая, Брэд ухмыляется в ответ. Не самый плохой способ провести вечер.
*
- А ты никогда не думал, об ещё одной войне? – После долгого молчания вдруг поворачивается к нему Брэд. Они сосредоточенно копаются в блоке цилиндров машины, и Рэй дёргается от неожиданности, чуть не закоротив контакт, над которым они работают и едва не поджарив их обоих. Едва не, разумеется.
Он запрограммирован, чтобы не совершать подобных ошибок.
- Не-а. – Рэй старается ничем выдать своих эмоций. - Я с этим завязал.
Брэд фыркает:
- Ты, наверное, хочешь сказать, что завязали с тобой? С тобой и всем твоим модельным рядом.
Рэй обиженно смотрит на него:
- Серьезно, чувак, заканчивай с этим! Ты ранишь мои нежные чувства. А я-то думал тебе на них не плевать.
Брэд едва заметно улыбается, но не меняет темы:
- Нет, Рэй, я просто… - Он останавливается, и вздыхает, пытаясь подобрать слова. Рэй чувствует на своей щеке тёплое касание его выдоха и надеется, что Брэд не заметил, как по его спине проходит дрожь. - Мне... Ты никогда не скучал по ней?
Рэй немного отодвигается, чтобы взглянуть в его лицо.
- Скучал по… Да ёбаный в рот, Брэд, скучал ли я? Ты в своём уме? Мы едва выбрались наконец из этого дерьма, из той задницы, в которой провели всю нашу жизнь, а теперь ты спрашиваешь, не скучаю ли я по тому как был сраным винтиком в ебанутом механизме, пушечным мясом, без надежды на какое-либо будущее и...
Рэй останавливается, задохнувшись.
- Ты говоришь как Поук. - Сообщает Брэд. - Умоляю, только не заводи сейчас тираду о несправедливости и политике, Персон, ты всё равно в ней не смыслишь.
Рэй усмехается:
- Я всегда смыслил в политике, Брэд. Просто обычно я предпочитаю шутить и балагурить, чтобы вы, мои недалёкие бритоголовые патриотичные друзья, ничего не заподозрили. - Он вздыхает, бросая взгляд на Брэда. Ему нравится как тот улыбается всегда одной стороной рта, нравятся тонкие морщинки в уголках глаз и ещё нравится смотреть, как бережно и уверенно могут двигаться эти огромные руки, когда работают. - Что такое, Брэд? Начало наконец доходить, что теперь ты чинишь старый хлам за копейки в какой-то дыре? Что ты больше не многомилионный сверхсовременный робот-убийца, а сраный утиль?
Ещё ему хочется сказать я думал ты уже смирился.
Брэд пожимает плечами:
- Иногда я скучаю по войне. Я был… тогда у нас был смысл. Без этого бывает как-то пусто, порой. - Уголок его рта приподнимется, когда он бросает взгляд на Рэя. - Ещё скучаю по тем временам, когда меня повсюду окружало моё собственное великолепное лицо. Потому что твоё - издевательство для моих высокоточных видеосенсоров.
- Ах ты самовлюблённый говнюк! - Ржёт Рэй. - Хотя, кто бы сомневался, ты же колберт.
Улыбка Брэда становится чуть шире:
- Они единственные, кому не приходилось ничего объяснять.
Рэй качает головой:
- Старик, я всё-таки никогда этого не пойму. Мне-то было нормально, да и Уолту тоже - он вообще был единственной моделью "уолтер" в нашем взводе. Но ребята вроде вас с Поуком?.. Как вы могли постоянно находиться в окружении самих себя, как ты это выносил?
Рэй не хочет задеть Брэда, но ничего не может с собой поделать. В самом начале, когда война ещё только началась, все "колберты" были для него просто колбертами - самодовольными и слегка жутковатыми парнями, что всегда держались немного в стороне, до тех пор, пока кому-то не требовалось совершить невозможное. Даже Брэд был для него всего лишь их колбертом.
Было странно потом, уже без войны и двойников вокруг, вдруг обнаружить, что у Брэда есть собственный характер и индивидуальность.
Брэд как-то странно смотрит на него:
- Ты и правда не поймёшь. Да и Уолт тоже. Это так, словно... Я не знаю, просто, никогда не чувствуешь себя одиноким.
Рэй кривится от этих слов:
- Значит, ты хотел бы вернуться туда? Ну, поискать других ваших, не вставших в режим ожидания?
- Нет, с этим покончено. - Брэд пожимает плечами, всё ещё не сводя глаз с Рэя. - Но всё остальное… Неужели тебе никогда не хотелось вернуться назад? Наши задания, разведка? Ведь нас создавали для этого.
- Некоторых из нас создавали для этого, Брэд. Не все были спроектированы суперменами. - Рэй чувствует на себе его взгляд, внимательный и неотрывный. - О, ладно, мозгоклюй, ты победил! - В конце концов не выдерживает Рэй. - Иногда мне и правда хочется всё повторить. Теперь доволен?
- Счастлив просто. - Ухмыляется Брэд и возвращается к работе.
*
Когда они заканчивают с двигателем настолько, что его можно собирать обратно, уже далеко заполночь. Брэду, разумеется, требуется не больше одного-двух часов сна в сутки, но у Рэя другие взгляды. В конце концов, если он может обходиться без сна по нескольку суток, ещё не значит, что он хочет.
- Я домой скоро. - Сообщает он, прекращая ненадолго насвистывать себе под нос. - Ты один тут закончишь?
- Угу. - Мычит Брэд, не отрываясь от схемы перед ним. Он не спеша заканчивает то, над чем работал, и поднимает голову. Одну его щёку пересекает широкая полоса машинного масла. - Да без проблем, Рэй. можешь идти домой и нежиться в постельке, как и положено бесхребетному хлюпику-гражданскому, а я загребу сверхурочные.
За это он получает от Рэя тычок.
- Эй, пользуешься мои плачевным состоянием, Брэд? Ну ты и сукин сын.
- Рэй, ни у кого из нас вообще не было матери. Боюсь, данный термин здесь неуместен.
- И всё равно ты задница, а ещё разговариваешь как пидорский педик. - Не сдаётся Рэй.
- Пидорский педик? - Брэд хмыкает. - Тавтология, Рэй. Теряешь хватку.
- Потому что я устал как пиздец! Иди к чёрту вместе со своими чёртовыми сверхспособностями.
Брэд только смеётся.
Они копаются в движке ещё пару минут, и Брэд наконец выпрямляется, потягиваясь.
- Думаю, на сегодня и правда хватит. доделаем завтра.
Рэй с готовностью отбрасывает гаечный ключ:
- Вот это верно, чувак. мне на сегодня точно хватит. Не знаю, чем эта несчастная штуковина провинилась перед своим хозяином, и не собираюсь думать об этом следующие 12 часов!
Поук уже пару часов как дома, и сейчас магазин тих и пуст. Рэй останавливается в дверях, разминая плечи и наслаждаясь ночной прохладой, такой освежающей после давящей духоты дня. Он осторожно поворачивает затёкшую шею из стороны в сторону, а потом запрокидывает голову в небо, пытаясь отыскать взглядом хоть одну звезду.
- Помнишь кампанию на Вавилоне? - Негромко спрашивает он. - Самую первую, зимой. Те пустыни… Никогда не видел ничего подобного. А какие там были звезды!..
Брэд медленно кивает, но так, словно думает сейчас о чём-то другом:
- Да. - Он делает паузу, и его голос звучит совсем тихо, почти неуверенно. - А ты помнишь вторую? Ту ночь в ущелье?
Рэй замирает.
- Брэд…
Но Брэд всё равно продолжает:
- Потому что я помню. И я хочу спросить тебя кое о чём.
Рэй знает, о чём он говорит. Как он может не знать.
Потому что и он ничего не забыл. Звенящий дневной зной, не здешнее душное марево, а жёсткий, сухой жар пустыни, накрывающий тебя, сбивающий с ног словно удар. И ночи, длинные ледяные ночи, когда нет ни лучика света, и начинает казаться, что они не закончатся никода, и…
…Та ночь, когда они с Брэдом укрылись в расщелине между камнями, надёжно укрытые от мира, не замеченные никем…
...Руки Брэда были такими холодными, но только поначалу.
- Я помню всё, Брэд. - Отвечает он севшим голосом. - Скажи это наконец.
Глаза Брэда не отрываются от его лица.
- Рэй. - И от этих интонаций по спине Рэя проходит дрожь. - Мы больше не на войне. Я больше не твой командир.
- Да. - Говорит Рэй и чувствует, что может наконец улыбнуться.
Колберт двигается в его сторону, останавливаясь всего в нескольких сантиметрах. Так близко, что остаётся только притянуть его к себе, ища губами губы.
Брэд вжимает его в стену, прижимаясь сильным горячим телом, и, когда они наконец отрываются друг от друга, Рэй хватает ртом воздух, задыхаясь.
- Останешься со мной на ночь? - Спрашивает Брэд хрипло, почти шепотом.
Воспоминания и фантазии проносятся перед глазами Рэя, перемешиваясь. Эти губы, эти руки, вес этого тела над ним. Рука Брэда между его ног, его пальцы, впивающиеся в кожу на бёдрах до синяков. И тот полузадушенный всхлип, с которым Брэд кончил.
Рэй улыбается.
- Ты ведь знаешь ответ.
Брэд целует его снова, мокро, жадно.
- Ты на всё так легко соглашаешься? - Шепчет он, прямо в губы.
- Только если предлагаешь ты. - Отвечает Рэй, и это звучит словно обещание.
*
Слишком жарко. Рэй просыпается весь взмокший, посреди клубка перекрутившихся смятых простыней и чужих конечностей. Комната незнакомая, откуда-то сверху, сквозь широкие окна, её заливает ослепительный солнечный свет.
Рэй просыпается с улыбкой на губах и больше не один.
печальное, но оптимистичное au с брэдом и рэем в роли универсальных солдат и прочей околокосмической (хотя и не слишком) шнягой.
окей, я бы с таким описание тоже не стала читать (стоп. а я поэтому и не читала до недавнего времени).
о том, что войны рано или поздно заканчиваются и нужно учиться жить дальше.
Слишком жарко. Рэй просыпается весь взмокший, посреди клубка перекрутившихся смятых простыней. Даже сквозь одеяло, которым он завесил окно, в комнату просачивается тревожный багровый свет; близится полдень, неотвратимый и оглушающе жаркий. В этом тесном лабиринте домов и улиц нет ни надежды на прохладу, ни ветерка.
Снаружи доносится обычный дневной шум - ребятня гоняет мяч на обочине, голоса, резкий рёв двигателей и монотонный гул работающих машин - но здесь, в его комнате, всё словно застыло. Слишком тихо. Не двигаются даже лопасти вентилятора.
Рэй переворачивается на спину и чертыхается вслух. Электричества нет третий раз за месяц. Его домовладелица, прижимистая хитрая карга, клялась и божилась, что это барахлит её старенький генератор, но Рэй был почти уверен, что она просто приторговывает излишком энергии налево, выгодно сливая её по высоковольтке через залив и в город. В конце концов, сейчас лето - уж не дай боже богатеньким горожанам испытать хоть малейший дискомфорт.
Он раздумывает не поспать ли ему ещё, но в такое пекло бесполезно даже пытаться. Лучше уж отработать пару лишних часов в магазине, срубить немного бабла и может быть хоть немного приблизить мечту о новой квартире в месте, где домовладельцы действительно предоставляют квартирантам то, за что они платят.
Рэй скептически хмыкает. Да кого он обманывает? Как будто кто-то ещё согласится сдавать комнату такому как он. Он качает головой, удивляясь самому себе, и выбирается из постели, натягивая одежду.
В это время дня общественные бани почти пусты, в зале никого кроме пары-тройки пожилых дам, купающих детей. Рэй платит за десять минут душа и, закрыв глаза и откинув голову назад, наслаждается, подставляясь под упругие тепловатые струи. Слабое утешение, но он рад и этому.
На завтрак - с которым он располагается на лавочке в тени здания - банка отвратительно тёплой содовой и пара сигарет. Рэй курит не торопясь, наблюдая как с площадки Порт Маунтин в полумиле отсюда стартуют маленькие челноки и, изредка, межгалактические шатлы. Здесь, в их дыре, едкий привкус сгоревшего топлива навеки въедается в горло.
*
Уолт, разумеется, уже в магазине. Уолт работает у них в дневные смены и он из тех славных парней, что очаровательно улыбаются маленьким детям и их пожилым бабулям, и не перестают быть спокойными и вежливыми не зависимо от того, насколько раздражающе безмозглым оказывается клиент. Да, тут ему нет равных. И более того, он делает всё это потому что это нравится ему самому. Уолт говорит, это поднимает ему настроение.
Впрочем, тот факт, что он ежедневно снимает с деревьев котят, спасает щенков и, наверное, выпускает из задницы радугу, не мешает ему наградить вошедшего Рэя наигранно шокированным взглядом:
- Что такое, город в огне, а я не в курсе? Ты начал ходить во сне, Рэй? Что-то определённо случилось - ещё нет и полудня, а ты уже здесь.
Рэй корчит ему рожу:
- О, иди в задницу, Уолт! Не всем дано подниматься с рассветом и бодро щебетать целый день как бурундук на батарейках. – Он оглядывает магазин. – А Брэд тут? Я надеялся, что мы возьмёмся наконец за тот шикарный скайбайк.
- Нет, Рэй. Он уехал с Поуком, вернётся часа через два, не раньше. – Улыбка Уолта становится самодовольной. – Но я непременно передам ему, что ты скучал.
Рэй бросает на него сердитый взгляд исподлобья.
- Ладно, чувак. А запчасти для фотоэлементов нам ещё не подвезли?
Уолт тыкает большим пальцем себе за плечо, на лестницу, ведущую в подсобку. Рэй понимает намек и тут же исчезает в указанном направлении.
Эти фотоэлементы из дешёвых, так что у Рэя не возникает особых проблем со сборкой, за час он управляется с парой. Много на них, конечно, не заработаешь, но какие-никакие деньги, да и воздух в подвале куда прохладнее, чем снаружи. Немного погодя Рэй включает радио и даже подпевает, старательно игнорируя ноты и мелодию.
Когда он решает, что припев необходимо затянуть душераздирающим фальцетом, Уолт не выдерживает и кричит, приоткрыв дверь, что Рэй пугает клиентов. Рэй расплывается в улыбке и начинает петь громче.
*
Около трёх дня он, наконец, поднимается из-за стола, с удовлетворением оглядывая плоды своих трудов – почти десять штук, все собраны и протестированы. О да, он хорош.
Продолжая мурлыкать себе под нос Рэй поднимается обратно в торговый зал, игнорируя взгляд, которым его награждает Уолт. Магазин всё равно пуст - только Уолт за стойкой, выцветшие плакаты на стене, да груда хлама, ждущего починки.
Ну или почти пуст. Рэй резко поворачивается на пятках, уловив знакомый ровный гул на грани слышимости.
В углу зала, задумчиво изучая микроволновую печь, которую Рэй безуспешно пытается привести в порядок ещё с прошлой недели, возвышается Брэд. Молча, неподвижно и старательно изображая статую.
Ну а, поскольку он был колбертом, выходило у него просто отлично.
- Уверен, эту хреновину невозможно починить исключительно потому что на десятой минуте тех тошнотворных воплей, которые ты самонадеянно называешь пением, несчастное устройство предпочло тихо покончить с собой. - Сообщает Брэд вместо приветствия. Засранец даже не потрудился обернуться! Сегодня на нём только тонкая майка без рукавов, вся в пятнах машинного масла, и взгляд Рэя сам собой падает на не прикрытые тканью широкие плечи.
Он поспешно отводит взгляд, и ухмыляется.
- Ну или она увидела твою рожу.
- Моё лицо, Рэй, спроектировано на основе научных исследований и рассчитано на оказание максимального эстетического воздействия. - Спокойно и насмешливо заявляет в ответ на это Брэд.
- Нет-нет-нет, это ты говоришь о моём привлекательном лице. А твоё было спроектировано для увеличения числа гражданских, готовых наложить в штаны при одном твоём виде… - Брэд открывает рот, и Рэй торопливо продолжает, прежде, чем тот успевает вставить слово. - И если ты ещё раз напомнишь, что случилось с выпуском моей модели, клянусь, я разобью твоё язвительное эстетически безупречное еблище!
- Если сможешь дотянуться. - Фыркает Брэд, наконец оборачиваясь. Ага, Рэй так знал! Засранец всё-таки улыбается.
От прилавка доносится тяжёлый вздох Уолта:
- Ну а теперь, если вы закончили разгонять посетителей, - Рэй немного виновато оглядывается и видит спешащего к дверям мужчину, вжимающего голову в плечи с видом глубокого отвращения. - Не могли бы вы двое продолжить общаться снаружи, пока будете чинить свой байк?
- О, Уолт, но тогда ты будешь скучать по мне! Как сможешь ты протянуть этот безотрадный и бесконечно тоскливый рабочий день без счастья созерцания моего лица? - Он подбирается поближе к Уолту и по-свойски приобнимает за плечо.
Уолт хохочет:
- Думаю, я как-нибудь переживу. Проваливай, Персон.
Рэй пожимает плечами:
- Ну смотри, чувак. Слушай, не хочешь чего-нибудь на ланч? Потому что я просто умираю с голоду!
- Ну да, это потому что ланч был три часа назад, Рэй. Нет, я пока нормально, спасибо.
Рэй поднимает вопросительный взгляд на Брэда:
- А ты?
Но Брэд не смотрит на него. На его лице больше нет улыбки, он уставился на закрывшуюся за покупателем дверь.
- Ебаные гражданские. - Цедит он сквозь зубы. Его руки в карманах, плечи напряжённо подняты.
Рэй закусывает губу, глядя на него.
- Послушай, они ведь знают кто мы ещё до того как заходят внутрь. Да насрать на них! Если они не хотят видеть дальше...
- Твоей кривозубой морды? - Вставляет Уолт.
Рэй хохочет, запрокинув голову, и даже Брэд слегка улыбается.
Отсмеявшись, Рэй пихает Колберта в спину.
- Ну всё, мой гипертрофированный нежный цветок, хватит распускать нюни, у нас ещё полно работы.
Они выходят из дверей магазина, окунаясь в раскалённое пекло.
*
Они берут ланч в забегаловке на углу - сендвичи, щедро начинённые луком и жёстким жилистым мясом. Снаружи по-прежнему оглушающе жарко, воздух душный и спёртый. В такие дни остаётся только молить о дожде.
На обратном пути они проходят мимо одного из людей Фика, бездвижной статуей замершего на углу улицы. На ней костюм-тройка, и у Рэя едва не приключается тепловой удар от одного только взгляда на неё. Он не может понять, как можно это выносить, с другой стороны, уж у неё-то, наверное, климат-контроль встроен прямо в одежду. У Фика всегда всё самое лучшее, и это касается как людей, так и их снаряжения.
Когда они равняются с ней, она улыбается Рэю отработанно дружелюбной улыбкой, но в следующую секунду её взгляд падает на идущего рядом с ним Брэда. Улыбка становится натянутой, холодной.
Конечно она узнала его. Да и кто в этом мире не узнал бы. Каждому случалось видеть это лицо прежде.
Рэй не может удержаться и украдкой бросает взгляд на Брэда. На скулах того играют желваки, но это единственное, чем он выдаёт, что заметил произошедшее.
Когда они наконец принимаются за скайбайк, уже начинает темнеть. Уолт ушёл, и его место занял Ппоук. В противоположность неиссякаемому дружелюбию Уолта в Поуке ютится чёртова уйма сарказма, но рРэю он нравится. И потом, лучше уж здесь будет он, чем кто-то ещё. Рэй никогда не был компанейским парнем, а Брэд… ну, на то он и Брэд.
К тому же, Поук не имел ничего против музыки на рабочем месте. Рэй включает радио и останавливается на сопливейшей из романтических песенок, которую только удаётся найти, он напевает себе под нос, пока Брэд не сдаётся и не начинает подпевать следом. Они исполняют дуэтом - завывая и паясничая - следующие три песни. Рэй улыбается не переставая, Брэд ухмыляется в ответ. Не самый плохой способ провести вечер.
*
- А ты никогда не думал, об ещё одной войне? – После долгого молчания вдруг поворачивается к нему Брэд. Они сосредоточенно копаются в блоке цилиндров машины, и Рэй дёргается от неожиданности, чуть не закоротив контакт, над которым они работают и едва не поджарив их обоих. Едва не, разумеется.
Он запрограммирован, чтобы не совершать подобных ошибок.
- Не-а. – Рэй старается ничем выдать своих эмоций. - Я с этим завязал.
Брэд фыркает:
- Ты, наверное, хочешь сказать, что завязали с тобой? С тобой и всем твоим модельным рядом.
Рэй обиженно смотрит на него:
- Серьезно, чувак, заканчивай с этим! Ты ранишь мои нежные чувства. А я-то думал тебе на них не плевать.
Брэд едва заметно улыбается, но не меняет темы:
- Нет, Рэй, я просто… - Он останавливается, и вздыхает, пытаясь подобрать слова. Рэй чувствует на своей щеке тёплое касание его выдоха и надеется, что Брэд не заметил, как по его спине проходит дрожь. - Мне... Ты никогда не скучал по ней?
Рэй немного отодвигается, чтобы взглянуть в его лицо.
- Скучал по… Да ёбаный в рот, Брэд, скучал ли я? Ты в своём уме? Мы едва выбрались наконец из этого дерьма, из той задницы, в которой провели всю нашу жизнь, а теперь ты спрашиваешь, не скучаю ли я по тому как был сраным винтиком в ебанутом механизме, пушечным мясом, без надежды на какое-либо будущее и...
Рэй останавливается, задохнувшись.
- Ты говоришь как Поук. - Сообщает Брэд. - Умоляю, только не заводи сейчас тираду о несправедливости и политике, Персон, ты всё равно в ней не смыслишь.
Рэй усмехается:
- Я всегда смыслил в политике, Брэд. Просто обычно я предпочитаю шутить и балагурить, чтобы вы, мои недалёкие бритоголовые патриотичные друзья, ничего не заподозрили. - Он вздыхает, бросая взгляд на Брэда. Ему нравится как тот улыбается всегда одной стороной рта, нравятся тонкие морщинки в уголках глаз и ещё нравится смотреть, как бережно и уверенно могут двигаться эти огромные руки, когда работают. - Что такое, Брэд? Начало наконец доходить, что теперь ты чинишь старый хлам за копейки в какой-то дыре? Что ты больше не многомилионный сверхсовременный робот-убийца, а сраный утиль?
Ещё ему хочется сказать я думал ты уже смирился.
Брэд пожимает плечами:
- Иногда я скучаю по войне. Я был… тогда у нас был смысл. Без этого бывает как-то пусто, порой. - Уголок его рта приподнимется, когда он бросает взгляд на Рэя. - Ещё скучаю по тем временам, когда меня повсюду окружало моё собственное великолепное лицо. Потому что твоё - издевательство для моих высокоточных видеосенсоров.
- Ах ты самовлюблённый говнюк! - Ржёт Рэй. - Хотя, кто бы сомневался, ты же колберт.
Улыбка Брэда становится чуть шире:
- Они единственные, кому не приходилось ничего объяснять.
Рэй качает головой:
- Старик, я всё-таки никогда этого не пойму. Мне-то было нормально, да и Уолту тоже - он вообще был единственной моделью "уолтер" в нашем взводе. Но ребята вроде вас с Поуком?.. Как вы могли постоянно находиться в окружении самих себя, как ты это выносил?
Рэй не хочет задеть Брэда, но ничего не может с собой поделать. В самом начале, когда война ещё только началась, все "колберты" были для него просто колбертами - самодовольными и слегка жутковатыми парнями, что всегда держались немного в стороне, до тех пор, пока кому-то не требовалось совершить невозможное. Даже Брэд был для него всего лишь их колбертом.
Было странно потом, уже без войны и двойников вокруг, вдруг обнаружить, что у Брэда есть собственный характер и индивидуальность.
Брэд как-то странно смотрит на него:
- Ты и правда не поймёшь. Да и Уолт тоже. Это так, словно... Я не знаю, просто, никогда не чувствуешь себя одиноким.
Рэй кривится от этих слов:
- Значит, ты хотел бы вернуться туда? Ну, поискать других ваших, не вставших в режим ожидания?
- Нет, с этим покончено. - Брэд пожимает плечами, всё ещё не сводя глаз с Рэя. - Но всё остальное… Неужели тебе никогда не хотелось вернуться назад? Наши задания, разведка? Ведь нас создавали для этого.
- Некоторых из нас создавали для этого, Брэд. Не все были спроектированы суперменами. - Рэй чувствует на себе его взгляд, внимательный и неотрывный. - О, ладно, мозгоклюй, ты победил! - В конце концов не выдерживает Рэй. - Иногда мне и правда хочется всё повторить. Теперь доволен?
- Счастлив просто. - Ухмыляется Брэд и возвращается к работе.
*
Когда они заканчивают с двигателем настолько, что его можно собирать обратно, уже далеко заполночь. Брэду, разумеется, требуется не больше одного-двух часов сна в сутки, но у Рэя другие взгляды. В конце концов, если он может обходиться без сна по нескольку суток, ещё не значит, что он хочет.
- Я домой скоро. - Сообщает он, прекращая ненадолго насвистывать себе под нос. - Ты один тут закончишь?
- Угу. - Мычит Брэд, не отрываясь от схемы перед ним. Он не спеша заканчивает то, над чем работал, и поднимает голову. Одну его щёку пересекает широкая полоса машинного масла. - Да без проблем, Рэй. можешь идти домой и нежиться в постельке, как и положено бесхребетному хлюпику-гражданскому, а я загребу сверхурочные.
За это он получает от Рэя тычок.
- Эй, пользуешься мои плачевным состоянием, Брэд? Ну ты и сукин сын.
- Рэй, ни у кого из нас вообще не было матери. Боюсь, данный термин здесь неуместен.
- И всё равно ты задница, а ещё разговариваешь как пидорский педик. - Не сдаётся Рэй.
- Пидорский педик? - Брэд хмыкает. - Тавтология, Рэй. Теряешь хватку.
- Потому что я устал как пиздец! Иди к чёрту вместе со своими чёртовыми сверхспособностями.
Брэд только смеётся.
Они копаются в движке ещё пару минут, и Брэд наконец выпрямляется, потягиваясь.
- Думаю, на сегодня и правда хватит. доделаем завтра.
Рэй с готовностью отбрасывает гаечный ключ:
- Вот это верно, чувак. мне на сегодня точно хватит. Не знаю, чем эта несчастная штуковина провинилась перед своим хозяином, и не собираюсь думать об этом следующие 12 часов!
Поук уже пару часов как дома, и сейчас магазин тих и пуст. Рэй останавливается в дверях, разминая плечи и наслаждаясь ночной прохладой, такой освежающей после давящей духоты дня. Он осторожно поворачивает затёкшую шею из стороны в сторону, а потом запрокидывает голову в небо, пытаясь отыскать взглядом хоть одну звезду.
- Помнишь кампанию на Вавилоне? - Негромко спрашивает он. - Самую первую, зимой. Те пустыни… Никогда не видел ничего подобного. А какие там были звезды!..
Брэд медленно кивает, но так, словно думает сейчас о чём-то другом:
- Да. - Он делает паузу, и его голос звучит совсем тихо, почти неуверенно. - А ты помнишь вторую? Ту ночь в ущелье?
Рэй замирает.
- Брэд…
Но Брэд всё равно продолжает:
- Потому что я помню. И я хочу спросить тебя кое о чём.
Рэй знает, о чём он говорит. Как он может не знать.
Потому что и он ничего не забыл. Звенящий дневной зной, не здешнее душное марево, а жёсткий, сухой жар пустыни, накрывающий тебя, сбивающий с ног словно удар. И ночи, длинные ледяные ночи, когда нет ни лучика света, и начинает казаться, что они не закончатся никода, и…
…Та ночь, когда они с Брэдом укрылись в расщелине между камнями, надёжно укрытые от мира, не замеченные никем…
...Руки Брэда были такими холодными, но только поначалу.
- Я помню всё, Брэд. - Отвечает он севшим голосом. - Скажи это наконец.
Глаза Брэда не отрываются от его лица.
- Рэй. - И от этих интонаций по спине Рэя проходит дрожь. - Мы больше не на войне. Я больше не твой командир.
- Да. - Говорит Рэй и чувствует, что может наконец улыбнуться.
Колберт двигается в его сторону, останавливаясь всего в нескольких сантиметрах. Так близко, что остаётся только притянуть его к себе, ища губами губы.
Брэд вжимает его в стену, прижимаясь сильным горячим телом, и, когда они наконец отрываются друг от друга, Рэй хватает ртом воздух, задыхаясь.
- Останешься со мной на ночь? - Спрашивает Брэд хрипло, почти шепотом.
Воспоминания и фантазии проносятся перед глазами Рэя, перемешиваясь. Эти губы, эти руки, вес этого тела над ним. Рука Брэда между его ног, его пальцы, впивающиеся в кожу на бёдрах до синяков. И тот полузадушенный всхлип, с которым Брэд кончил.
Рэй улыбается.
- Ты ведь знаешь ответ.
Брэд целует его снова, мокро, жадно.
- Ты на всё так легко соглашаешься? - Шепчет он, прямо в губы.
- Только если предлагаешь ты. - Отвечает Рэй, и это звучит словно обещание.
*
Слишком жарко. Рэй просыпается весь взмокший, посреди клубка перекрутившихся смятых простыней и чужих конечностей. Комната незнакомая, откуда-то сверху, сквозь широкие окна, её заливает ослепительный солнечный свет.
Рэй просыпается с улыбкой на губах и больше не один.
-
-
04.03.2012 в 20:35-
-
04.03.2012 в 20:55я боялась что ему приснилось
-
-
04.03.2012 в 21:06-
-
05.03.2012 в 08:22-
-
05.03.2012 в 17:28